Вилла загадок - Страница 36

– Конечно, она не так знаменита, как вилла в Помпеях, но не менее интересна.

– Она так же велика?

– О да! Возможно, даже больше – это выяснится, когда закончим раскопки.

– А они такими и были? Храмы вроде этого?

Кирк поморщился, словно не ожидал подобного вопроса.

– Храмами их назвать нельзя. Это частное религиозное сооружение. Храмы имеют публичный характер.

– Ну конечно. – Она подумала о грязи, найденной под ногтями умершей девушки. Она явно не из Остии. Несомненно, это римская грязь. – Я просто подумала... если вы нашли столь впечатляющее сооружение в пригороде... Как выглядело бы нечто подобное в Риме?

– Огромным. Поразительным! – воскликнул он. – Я думаю, оно где-то есть. Ждет своего открытия. Я написал в книге, что это Вилла загадок. Средоточие культа. Место, которое, вероятно, мечтал посетить каждый приверженец. Разумеется, никто не даст мне денег на такие поиски. – Он грустно посмотрел на лежавшие перед ним бумаги. – Даже если бы у меня появилось время.

Странная смесь самоуверенности и жалости к себе. Стремление предугадать дальнейший ход событий – вероятно, этому посвящена вся его книга.

– Я бы с удовольствием все здесь осмотрела, профессор, – сказала Тереза. – Но сначала задать должна вам несколько важных вопросов.

– Что должны сделать? – внезапно забеспокоился он. Она оперлась локтями о стол и посмотрела ему в глаза.

Рандольф Кирк выглядел неважно, и дело было не только в погоде. Он казался уставшим, словно долгое время недосыпал. И чересчур нервным.

– Хочу вам кое в чем признаться, профессор. Представившись вашей коллегой, которой нужна некоторая помощь, я была не совсем откровенна.

– А это не так? – тихо спросил он.

Она достала свое удостоверение.

– Профессор, в общем-то все это неофициально. Собственно, никто в полицейском участке даже не знает, что я здесь, поэтому не стоит беспокоиться. О причинах своего визита я умолчу, чтобы зря не тратить ваше время.

"Ты все равно в это не поверишь, – подумала она. – Поскольку даже не представляешь, какими глупыми бывают полицейские, когда речь идет об использовании потенциала ученых".

– Суть дела вот в чем. Я патологоанатом, приписанный к государственной полиции. Сейчас у меня на столе лежит труп, который, похоже, подвергся тем ритуалам, которые вы столь подробно описали в своей книге. Труп нашли те самые американцы, что здесь побывали. В газетах об этом писали.

– Разве? – пролепетал он. Рандольф Кирк не походил на человека, который читает газеты или смотрит телевизор.

– У нее на плече татуировка. Кричащая маска. Она сжимает в руке тирс – фенхель с сосновой шишкой. В одном из карманов обнаружено зерно – именно того сорта, о котором вы писали. Тело было найдено недалеко отсюда – в торфе, который его сохранил, но исключил обычные методики датировки, что сбило меня с толку... на некоторое время.

Он охнул, старое кожаное кресло громко заскрипело.

– Все это описано в вашей книге, – начала раздражаться она. – Ей тоже было шестнадцать лет. Возраст совпадает. Отличие заключается лишь в том, что ей перерезали горло. Сзади. Одним движением, острым ножом.

Тереза Лупо жестом изобразила, как это было сделано. Румяные щеки Кирка побелели, он опять вытер лицо платком.

– Я ошиблась. Это не торфяное тело, пролежавшее две тысячи лет. Возможно, девушку принесли в жертву, а затем погребли в торфе. Мы знаем, кто она. Или по крайней мере думаем, что знаем. И умерла она шестнадцать лет назад. Ей даже положили в рот монету. Плату для перевозчика. Представляете?

– Нет, – прошептал он. – Не могу себе представить.

– Мне просто нужно понять, что двигало этими людьми. Что именно они надеялись получить? Знание?

– Нет, не знание, – покачал он головой.

– Тогда что? Некие личные блага? Или это можно сравнить с членством в клубе?

– Клуб? – задумался он. – Это интересная идея. Тереза едва сдержала досаду.

– Я надеялась, что вы мне поможете, поскольку многое знаете обо всех этих ритуалах. Дело в том, что сегодня пропала еще одна девушка. – Она искала слова, чтобы описать эту странную ситуацию. – Все выглядит очень похоже. Словно послезавтра, семнадцатого марта, может произойти нечто подобное.

– Семнадцатого марта?

Оказывается, кроме ковыряния в носу, у него есть еще привычка двигать очки вверх и вниз указательным пальцем правой руки. Наверное, это признак раздумий, догадалась Тереза.

– Вы служите в полиции?

– Нет, – поправила она. – Я патологоанатом, работающий с полицией.

– Почему вы не сказали им, что едете сюда?

– Потому что... – Это был странный вопрос, но она игнорировала прозвучавший в голове сигнал тревоги. – Вы поможете мне, профессор?

Очки вновь поползли вверх, а затем опустились. Странный он какой-то тип.

– Простите, – внезапно поднявшись с кресла, сказал профессор Рандольф Кирк. – У меня проблемы с пищеварением. Мне нужно выйти.

Подойдя к двери, он остановился и посмотрел на Терезу:

– Подождите, пожалуйста. Я немного задержусь. Тридцать минут спустя, чувствуя себя очень глупо, она встала и повернула рукоятку двери. Рандольф Кирк ее запер. Быстро подойдя к окну, она внимательно осмотрела раму. Древний запор давно проржавел. С тех пор как его открывали в последний раз, должно быть, прошли годы.

– Черт! – простонала она. – Черт, черт, черт и еще дважды черт!

На мобильном телефоне сигнал был еле виден. Она судорожно соображала, кому позвонить и что сказать. Фальконе наверняка придет в ярость – как будто это самая большая из ее нынешних проблем.